Б. С. Братусь «Общая психология»

2  Обычно в деятельностном подходе говорят о «частях» действия, а не деятельности. В данном случае мы не видим необходимости разделять эти понятия.

ного осуществления. Главными из них являются ориентировочная и исполнительная составляющие, функциями которых выступают соответственно ориентировка субъекта в мире и исполнение действий на основе полученного образа мира в соответствии с поставленными им целями.

Разберем чуть более подробно задачи каждой из них. Задачей исполнительной составляющей деятельности (ради которой деятельность вообще существует) является не только приспособление субъекта к миру объектов, в котором он живет, но и изменение и преобразование этого мира.

Приведем пример из художественной литературы (из произведения А. И. Куприна «Молох»), в котором деятельность предстает прежде всего в ее исполнительной функции: «Еще дальше, на самом краю горизонта, около длинного товарного поезда толпились рабочие, разгружавшие его. По наклонным доскам, спущенным из вагонов, непрерывным потоком катились на землю кирпичи; со звоном и дребезгом падало железо; летели в воздухе, изгибаясь и пружинясь на лету, тонкие доски. Одни подводы направлялись к поезду порожняком, другие вереницей возвращались оттуда, нагруженные доверху. Тысячи звуков смешивались здесь в длинный скачущий гул: тонкие, чистые твердые звуки каменщичьих зубил, звонкие удары клепальщиков, чеканящих заклепы на котлах, тяжелый грохот паровых молотов, могучие вздохи и свист паровых труб и изредка глухие подземные взрывы, заставлявшие дрожать землю.

Это была страшная и захватывающая картина. Человеческий труд кипел здесь, как огромный, сложный и точный механизм» [53, 7—8].

Однако для полноценного осуществления исполнительной функции деятельности ее субъекту необходимо ориентироваться в свойствах и закономерностях объектов, т.е., познав их, уметь изменить свою деятельность (например, использовать те или иные конкретные операции как способы осуществления действий в определенных условиях) в соответствии с познанными закономерностями. Именно это является задачей ориентировочной «части» (функционального органа) деятельности. Как правило, человек должен, прежде чем что-то делать, сориентироваться в мире для построения адекватного образа этого мира и соответствующего ему плана действий, т.е. ориентировка должна забегать вперед исполнения. Так чаще всего поступает взрослый человек в обычных условиях деятельности. Однако на ранних ступенях развития (например, у маленьких детей) ориентировка совершается в процессе исполнения, а иногда и после него. Например, в одном из психологических экспериментов школы А.Н.Леонтьева, проведенных еще в 30-е гг. XX в. В. И.Лениным, ребенок полутора-двух

лет, решая задачу на открытие запора ящика, где лежит привлекающая его игрушка, не исследует запор, прежде чем открыть ящик: он просто пытается открыть его различными доступными

ему способами и в процессе различных действий (в том числе не приводящих к успеху) познает закономерности устройства запора (т.е. исходно познание осуществляется в форме реальных практических действий). Лишь гораздо позже ориентировка, которая ранее «плелась в хвосте» исполнения, начинает забегать вперед него.

На наш взгляд, именно ориентировочная функция деятельности (или, иначе говоря, функциональный орган деятельности, решающий задачи ориентировки в мире) и есть психика. Последняя изначально неотделима от деятельности. Поэтому для понимания психики как функционального органа деятельности необходимо изучение структуры и динамики деятельности вообще.

Вернемся теперь к перечисленным в § 2 явлениям, которые выступали в разные годы и в разных школах предметом эмпирического изучения в психологии. Мы утверждали, что все эти явления имеют нечто общее, так как выступают формами существования, выражения и результатами каких-либо форм деятельности. Рассмотрим данное положение более подробно.

Явления внутреннего мира представляют собой особую «внутреннюю» форму существования деятельности и ее результатов. В самом деле, возьмем, к примеру, решение той или иной алгебраической задачи человеком «в уме». Процесс решения, несомненно, деятельность, так как предполагает ту или иную заинтересованность субъекта в решении и при этом направленность его активности на определенный объект, который становится в данном случае предметом умственного действия субъекта. Полученное в результате процесса решения новое знание, которое представляет собой «понимание» принципа решения данной задачи, переживается также как «внутреннее явление». Все явления внутреннего мира (переживания, образы, воспоминания и т.п.) выступают либо в форме процессов, либо в форме результатов какой-либо деятельности (как в ее «внутренних», так и «внешних» формах1).

Бессознательные процессы также имеют непосредственное отношение к деятельности. С точки зрения школы А. Н.Леонтьева,

1 Слова «внутреннее» и «внешнее» поставлены в кавычки неслучайно. В психологической теории деятельности признается определенная условность разделения деятельности на ее «внешние» и «внутренние» формы. Так, например, явно внешняя деятельность — хождение по специально сконструированному как аттракцион лабиринту с высокими стенками в поисках выхода из него — приводит рано или поздно к формированию «во внутреннем плане» образа этого лабиринта (своеобразной «когнитивной карты») как «свернутого» опыта «внешних» действий. Напротив, результаты произведенных в уме расчетов участвуют как необходимое ориентировочное звено в реальной внешне-практической деятельности (например, в построении математически выверенного архитектурного сооружения). О соотношении понятий «внутренняя деятельность» и «психика» см. главу 6.

деятельность человека всегда побуждается каким-то конкретным мотивом, который часто (или даже как правило) не осознается1.

Поведение человека (как внешне наблюдаемая реальность, изучаемая в бихевиоризме) выступает внешним проявлением деятельности, но необходимо помнить, что «пружины» деятельности (ее мотивы — то, ради чего деятельность совершается) скрыты от прямого внешнего наблюдения.

Общественные отношения не существуют иначе, как в формах человеческой деятельности и общения (последнее многими авторами рассматривается как особый вид деятельности). Вспомним приводимый выше пример из «Молоха» А.И.Куприна — отдельные трудовые операции каждого рабочего по изготовлению какого-либо «промежуточного» продукта являются необходимым звеном деятельности всего коллектива, направленной на изготовление «окончательного» продукта. В данном случае формой реализации общественных отношений выступает конкретная трудовая деятельность человеческого сообщества. Общение людей друг с другом также можно рассматривать как деятельность, т.е. как форму реализации особого отношения субъекта к объекту — этим последним в данном случае выступает другой человек. Это вовсе не означает, что другой человек перестает быть субъектом и выступает лишь объектом манипуляций другого человека (хотя и так бывает). Это значит, что общение с другим человеком, как и любая деятельность, всегда чем-то мотивировано, направлено на реализацию

каких-либо целей общения, опосредствованно соответствующими «орудиями» общения и т.д.

Предметы материальной и духовной культуры выступают непосредственными результатами различных форм деятельности субъекта. Деятельность как бы умирает в предмете, превращаясь в его свойства. Мы часто говорим о «душе» предмета — это перед нами предстал теперь уже в предметной форме создавший его субъект и его деятельность — его мысли, его чувства, его желания, его видение мира и себя в нем. Так, в статуях известного французского скульптора О. Родена воплощен его взгляд на отношения мужчины и женщины. В «Седьмой» («Ленинградской») симфонии Д.Д.Шостаковича нашли отражение размышления композитора о странностях истории: как мог народ, давший миру Л. Бетховена, принять фашизм! Когда мы, напротив, используем предметы (пьем из созданной другим человеком чашки, слушаем написанную кем-то симфонию и т.п.), мы «распредмечиваем» скрытые в них результаты человеческой деятельности, превращая

1 Впервые об этом научно обоснованно заговорил З.Фрейд, открывший пути эмпирического изучения бессознательных мотивов (влечений). Другие бессознательные явления (установка, автоматизированные операции и т.п.) также выполняют свои особые функции в деятельности (см. главу 7).

их в наше собственное достояние, приобщаясь к мыслям, чувствам, смыслам другого человека.

Наконец, телесные (физиологические) процессы не просто сопровождают деятельность — без них никакая деятельность вообще не была бы возможна. Однако они не определяют деятельность. Они являются формами реализации различных деятельност-ных структур (подробнее см. главу 9).

Вышесказанное дает нам право утверждать, что все феномены, изучаемые психологами разных школ, представляют собой многообразие форм существования, механизмов реализации и результатов человеческой деятельности. Именно деятельность, на наш взгляд, и является объектом психологической науки, т.е. той реальностью, которая может и должна изучаться не только психологами, но и представителями других наук (например, социологии, эргономики, педагогики и др.). Предметом же психологии (т.е. той стороной объекта, которая выделяется в специфической исследовательской деятельности только представителями данной науки) выступает ориентировочная функция различных форм (внешней и внутренней) этой деятельности, т.е. психика.

Подробное обоснование данного вывода мы оставим на будущее, поскольку оно предполагает более фундаментальное знакомство с основными понятиями психологической науки, в частности понятием «психика» (научному определению которого посвящена глава 6) и понятием «деятельность» (см. главу 5). В данном параграфе мы ограничились самыми общими, предварительными определениями понятий объекта и предмета изучения, необходимых для каждой науки.

§ 4. Место психологии в системе наук

Выше мы уже говорили о той сложной ситуации, в которой находится современная психология, не имеющая однозначного ответа на самые фундаментальные вопросы своей науки (в частности, не решившая проблемы своего предмета). Отчаявшись однозначно определить предмет психологии, многие психологи вообще отказались от рассмотрения этой проблемы и иногда шутливо говорят так: «Психология — это то, чем занимаются психологи». Неудовлетворительность данного «определения» совершенно очевидна, однако для нас оно не столь бессмысленно, как представляется, — оно дает нам повод поговорить о различных задачах, которые психологи могут и должны решать в различных сферах материальной и духовной жизни общества. При этом психологи взаимодействуют с представителями других наук, которые работают в тех же сферах. В связи с этим возникает вопрос о месте психологии в системе иных наук. Этой проблемой специально занимались в свое