Психология (учебно-методическое пособие)
Непричастность мысли страданию не одинакова со свойствами чувственных восприятию. Двоякое понимание возможности в приложении к уму: возможность до получения знания, возможность знания уже приобретенной. Сущность предмета и самый предмет, будучи различны познаются разными способностями. Затруднения в связи с вопросом об умозрительном знании: «при такого рода познании человек различает или другою способностью или способностью, иначе установленной. И вообще, как вещи отделимы от материи, так же обстоит дело и с умом». Ум сравнивается с письменной доской, на которой в явном виде ничего не написано. Ум понимается умозрительно. Материальные предметы умом не наделены.
Глава V. Пассивное и действующее начало в душе: «как, например, искусство относится к материалу, то необходимо, чтобы и в душе заключались эти различные стороны». Ум, всем становящийся, и ум, все порождающий. «И ум этот особый — ему не свойственны страдательные состояния, он ни с чем не смешан, пребывая по существу своей природы в постоянной деятельности» — это аналогия со светом. Деятельный разум всегда мыслит. Он вечен, а страдательный разум от него зависит.
Глава VI. Заблуждения существуют всегда в сочетаниях, «но и понятия, будучи разделенными, соединяются». Ум, как единство отдельных представлений. Три вида неделимого: неделимое в количественном отношении; неделимое по существу; неделимое, познаваемое через отрицание.
Глава VII. Сводная характеристика познания в его связи с человеческой практикой. Чувственное восприятие подобно обычному высказыванию своих мыслей и мышлению. Когда ощущение приятно или неприятно, то душа, словно подтверждая или отрицая, начинает либо стремиться к этому ощущению, либо отклоняться от него. Душа не мыслит без образов. Единство, как сосредоточение знания: «Подобно тому, как воздух определенным образом воздействует на зрачок, но сам зрачок есть нечто другое, также обстоит дело и со слухом, последнее же познающее есть нечто единое, представляет собой единое сосредоточение, проявление же у этого познавательного центра многообразно…». Разнородные и противоположные ощущения находят свое истолкование в единстве познающего ума. Образы вызывают осмысление со стороны разума и вовлекают его в жизненную практику. Повторное разъяснение сущности абстракции: «то, что называется абстракцией, ум мыслит, как бы он мыслил курносость; или как курносость в виде неотделимого свойства, или как кривизну, если бы кто действительно ее помыслил, — помыслил бы без тела, которому присуща кривизна; так ум, мысля математические предметы, берет в отвлечении, хотя они и не отделимы друг от друга и от тел. Вообще ум в своей деятельности то же, что является мыслящим самые предметы мысли.
Глава VIII. Душа обнимает все существующее. Связь умозрительного знания с чувственным: «научное и чувственное знания распределяются по объектам: потенциальное знание сводится к объектам, данным в возможности, действительное знание — к объектам в их реализованном виде. В душе чувственно воспринимающая и познавательная способности потенциально являются этими объектами — как чувственно познаваемыми, так и умопостигаемыми». Душа сравнивается с рукой, ум — форма форм. Нельзя мыслить без образов: «поскольку человек мысленно созерцает, необходимо, чтобы он одновременно созерцал в образах. Образы представляют собой как бы чувственные впечатления, только без материи. Воображение есть нечто иное, нежели утверждение и отрицание. Ведь истина и ложь есть соединение понятий. Благодаря такому отличительному признаку первичные понятия не совпадут с образами? Или пусть эти понятия не образы, но, во всяком случаи, они не могут проявляться без образов.
Глава IX. Две основные способности души — суждения и движения. Вопрос о правомерности деления души на части: «из-за различий возникают другие части, помимо известных способностей. Присоединяется способность воображения, отличная по существу от всех, относительно которой имеется значительное затруднение, с какой из частей она совпадает или разнится, если допустить отдельные части души. К ним еще надо присоединить стремление, которое и по самому своему понятию и по функции представляется отличительной от всех способностей. Также было бы нелепо отделять ее. Ведь в разумной части души зарождается воля, в иррациональной — желание и страсть. Если же душа окажется состоящей из трех частей, то в каждой части будет стремление». Способность движения в пространстве. Эта способность не может быть сведена ни к растительной силе, ни к ощущающей способности, ни к уму.
Глава Х. Стремление и ум, как движущие силы: «обе способности — ум и стремление — обуславливают движение в пространстве, а именно ум, направленный на известную цель, и деятельный; от теоретического ума он отличается целенаправленностью». Цель, как источник деятельности. «Ум не является движущим началом, без стремления». Движение определяемое волевым решением, и движение, обусловленное стремлением: «в самом деле, ум всегда действует правильно; стремление же и воображение то правильно, то неправильно. Поэтому приводит в движение всегда предмет стремления, но это есть либо действительное благо, либо благо кажущееся, однако, не всякое, но только связанное с действием благо, а благом, осуществляемым в действии, является то, что может оказаться и другим».Стремление руководится благом. Возникают затруднения, связанные с учением о способности души. «Затруднения из-за того, что способностей оказывается очень много: растительная, ощущающая, разумная. Волевая, также способность стремления; все они больше отличаются друг от друга, чем способность желания и мужество. Стремления могут оказаться и противоположными друг другу». Происходит борьба между умом и желаниями. Рассматривается движущее начало, орган движения и движущееся тело. Сравнение движущего начала с сочленением и кругом. «Обладая способностью стремления, животное само себя движет».
Глава XI. Движущее начало и другие способности у несовершенных животных: «ясно, что им свойственны печаль и радость. Если эти чувства у них имеются, то необходимо появляется также желание». Обсуждающее воображение имеется лишь у разумных существ. Три вида движения в результате различных способов взаимодействия между волей и стремлением: «иногда (1) стремление побеждает и приводится в движение волею. (2) А подчас последняя первую. (3) Иной раз одно стремление приводит в движение другое стремление, когда возникает невоздержанность. Таким образом, движение происходит тремя способами».
Глава ХП. Растительная душа, как условие всякой жизни. Ощущение свойственно не всем живым существам. Животные могут ощущать. Душа и ум предполагают наличность ощущений. Для сохранения жизни необходимы осязательные ощущения. Осязание и вкус, как условие питания. Остальные ощущения свойственны не всем животным. Восприятия через среду: «если животное должно поддерживать свое существование, ему не только необходимо воспринимать путем осязания, но и издали. Это будет происходить, поскольку животное обладает способностью восприятия через среду, — таким образом, чтобы среда, находилась под воздействием ощущаемого объекта и приходила бы от этого в движение, а ощущающая способность реагировала бы под воздействием среды». Проводится аналогия между взаимоотношениями движущих и движущихся тел и процессами, вызывающими ощущения. Движения воздуха, как среды при возникновении ощущений.
Глава ХIII. Тело животного не может быть простым: имеется ввиду, что тело не может состоять только из одного огня или воздуха». Осязание воспринимается непосредственно. Доказывается, что тело не состоит из земли, ни из других элементов. Смерть наступает, когда животное лишается осязательных ощущений. Прочие чувственные качества не могут вызвать гибели животного. Осязательные и вкусовые восприятия в их воздействии на органы чувств и животный организм: «в самом деле, всякое слишком сильное чувственное качество разрушает орган чувства, так что осязаемое качество может испортить осязание, а осязанием определяется жизнь, — именно было указано, что без осязания животное не может существовать. Поэтому исключительная сила осязательных качеств не только разрушает орган чувства, но и само животное, так как только осязание необходимо животному». Функции прочих ощущений: «животное обладает прочими чувствами не ради жизни, но ради благополучия, например, обладает зрением, чтобы видеть, так как обитает в воздухе и в воде, так как оно пребывает вообще в прозрачной среде, обладает вкусом, чтобы, познавая приятное и неприятное, учитывать состав пищи, желать и двигаться, слухом, чтобы сообщаемое им бы осмыслялось, языком, чтобы оповещать других.
III. Анализ трактата «О душе».
I. Материалистический сенсуализм Аристотеля.
Согласно учению Аристотеля, ощущение есть извечный процесс или, как он выражается, есть состояние движения, страдательное состояние. Аристотель считает, что ощущение не происходит само собой в органах чувств и без внешних деятелей не может быть ощущения. Источник ощущения, следовательно, находится вне органов чувств.
В чем же заключается причина отличия ощущения от знания? Аристотель на этот вопрос дает прямо классический ответ: «Причина этого заключается в том, что действительным ощущением воспринимаются отдельные, единичные явления, знание же имеет дело со всеобщим, а это последнее существует некоторым образом в самой душе. Поэтому мыслить всякий может как угодно, ощущение же не зависит от нашей воли, для него необходимо присутствие возбуждающего ощущение предмета».
Что же происходит в органах восприятия под влиянием действия внешних предметов?
«Ощущение, — отвечает Аристотель, — есть восприятие чувственных форм без материи… запечатлевает предметы, имеющие цвет, вкус, запах, но не как отдельные вещи, а как нечто имеющее качество… Ощущаемое есть пространственная величина, но ни способность ощущать, ни самое ощущение не есть величина пространственная». («О душе», П,5).
Аристотель убежден, что не только в том, что существует вне и независимо от нашего сознания объективный мир вещей, но и в том, что мы можем познавать это мир благодаря его воздействию на наши чувства.
Поскольку феномены жизни, по Аристотелю, предполагают определенные постоянные операции, поскольку душа как принцип жизни должна иметь способности, функции и части, ответственные за разные операции и их регулирующие. Поскольку фундаментальные функции и феномены жизни бывают: 1) вегетативного характера, т.е. рождение, питание, рост, 2) чувственно-моторного характера, как ощущение и движение, 3) интеллектуального характера, как познание, установление и выбор, Аристотель вводит разделение на 1) «душу вегетативную», 2) «душу чувственную», 3) «душу рациональную».
Растения имеют только душу вегетативную, животные — вегетативную и чувственную, люди — душу вегетативную, чувственную и рациональную. Чтобы обладать рациональной душой, человек должен иметь две другие; животное должно иметь вегетативную душу, чтобы обладать чувственной, но вегетативной душой можно владеть без двух других.
Об этих разновидностях душ и их функциях мы сделаем выводы в конце нашей работы.
П. Чувственное познание.
Аристотель различает чувственное познание и разумное, — это познание с помощью разума, т.е. мышление.
Чувственное познание определяется им, как состояние страдания, некоторого движения или изменения в человеческом организме. Познание может существовать в форме возможности и в форме осуществления. Такие категории как возможность, осуществление и действительность вводятся философом в процессе исследования уже на самой первоначальной стадии изучения проблемы познания.
Понятие возможности заключает в себе двоякое значение: во-первых, под нею подразумевается общая, принадлежащая определенному роду существ способность к какой-либо деятельности, во-вторых, проявление этой способности отдельными субъектами. Вследствие этого и переход возможности в действительность, т.е. понятие страдательного состояния тоже получает двойное значение: с одной стороны, оно означает уничтожение чего-либо чем-нибудь противоположным, а с другой — скорее сохранение существующего в возможности, благодаря существующему в действительности и благодаря подобному. Это и есть отношение возможности к действительности или осуществлению. «Существуют два вида изменения: переход к состоянию утраты и переход к обладанию и выявлению своих задатков и их природы». («О душе», III,2).
Ощущая способность уже потенциально заключает в себе чувственно воспринимаемый объект. Дальнейший анализ приводит Аристотеля к выводу, что различия между ощущающим субъектом и ощущаемым объектом существует лишь до начала акта чувственного восприятия, но что после того, как началось это восприятие, субъект и объект в своей деятельности сливаются, становятся тождественными. «Чувственно познаваемый объект и ощущение в их актуальном состоянии представляет собой то же самое, но по способу существования они не тождественны». Подчеркивая не один раз, что объекты внешнего мира существуют независимо от субъекта, Аристотель столь же категорически выдвигает тезис о том, что объективный и субъективный факторы в процессе чувственного восприятия при осуществлении своего действия проявляются в некоем единстве, одновременно возникал и исчезал.
В процессе чувственного познания принимают участие и тело, и душа. Душа содержит в себе чувственно воспринимаемый объект в возможности. В душе предметы внешнего мира существуют, разумеется в виде особых форм. Но эти формы существуют в душе лишь в возможности и, хотя душа из состояния возможности превращает их в состояние осуществления, т.е. делает их действительно чувственно познаваемым, однако этого достигает она лишь с помощью тела, которое должно предварительно подвергнуться некоторому воздействию со стороны внешнего мира, придти, по выражению Аристотеля, в страдательное состояние, испытать некоторое движение для того, чтобы начал действовать внутренний механизм души, превращающий возможность в действительность.
Что же является предметом чувственного восприятия или познания?
Отвечая на этот вопрос, Аристотель говорит: «О чувственно воспринимаемом говорится в трояком смысле: о первых двух видах мы говорим, что эти чувственные качества воспринимаются сами по себе, в третьем случае предмет ощущения воспринимается случайно». («О душе», П,6). Что же разумеется под первыми двумя? Это, во-первых, качества, доступные какому-нибудь отдельному чувству, например, цвет — зрению, звук — слуху; во-вторых, качества, доступные всем чувствам в одинаковой степени, как, например, движение, покой, число, фигура, величина.
Что касается первых качеств, то для каждого из них существует свой специальный орган чувств. Это орган или зрения, или слуха, или вкуса, или осязания, или обоняния. Аристотель рассматривает каждое из этих внешних чувств в своем трактате отдельно.
Все чувственное познание исчерпывается восприятием этих пяти чувств. «Но, невозможно, — утверждает Аристотель — чтобы существовал специальный орган чувств для восприятия общих качеств… движения, покоя, фигуры, величины, числа, единства». (Там же, III,1).
Однако вопрос о том, каким путем мы различаем ощущением качества (например, белого и черного), еще нельзя считать окончательно разрешенным. «Невозможно различить посредством отдельных чувств, — замечает Аристотель (там же, III,2), — что сладкое есть нечто (единое) отличное от белого … необходимо, чтобы нечто единое засвидетельствовало это различие». Это единое, по Аристотелю, имеется налицо у человека в форме способности, различия, самой себе тождественной, неделимой и выявляющейся в неделимое время.
Так, для разрешения проблемы различения внешних качеств в процессе чувственного познания Аристотель вводит новое начало (способность различения), благодаря которому, по его мнению, живое существо бывает способным к чувственному восприятию различий в качествах. Но тем самым он, собственно, уже выходит за пределы чувственного познания и вторгается в область познания разумного.
III. Разумное познание
Мнение, по Аристотелю, имеет в основе своей умозаключение. Оно составляется, следовательно, на основании суждения и поскольку может быть истинным или ложным. Мнение отличается от знания тем, что оно может быть ложным, между тем знание должно быть истинным. Царством мнения является область чувственно воспринимаемых фактов. Поэтому мнение, по сути дела, есть эмпирический метод познания. Поскольку факты подвержены уничтожению или изменению и постигаются с помощью опыта, поскольку мнению присуще заблуждение. Определение и доказательство и есть же два признака знания, каковых лишено мнение. Мнение есть суждение, предметное содержание которого может измениться. Мнение тогда превращается в ложное. Такая возможность для знания безусловно исключена.
Научное знание занимает центральное место в логических изысканиях Аристотеля. Оно поднимает на высшую стадию познание внешнего мира интеллектом. Диалектический процесс принимает при этом сложные формы. Прежде всего, следует заметить, что научное знание существенным образом отличается о восприятия и мнения: от восприятия — тем, что его предметом является всеобщее и необходимое, а не единичное и случайное, а от мнения — тем, что его суждение — всегда истинно.
Предмет знания — всеобщность. Аристотель считает, что познание вещей с помощью понятий имеет место лишь при том условии, если объемлемая понятием всеобщность не только мыслится, но и в действительности существует. Существование же всеобщего в действительности осуществляется через единичные сущности. Всякое бытие есть единичная сущность. Но единичные сущности слагаются из лежащего в их основе субстрата и материи. Кроме того, в них привходят случайные свойства: количество и качество. С помощью этих составных частей Аристотель определяет существо всеобщности. Подчеркнем опять-таки, что всеобщность Аристотеля не есть нечто вне времени и вне пространства существующее. Пребывание ее всегда и всюду означает лишь то, что вид или род никогда не исчезает и сохраняется беспрерывность в переходе от индивидуума к индивидууму.
С точки зрения Аристотеля, можно признать научным знанием лишь такое знание, которое приводит к пониманию основ (причин) необходимости существования данной вещи. Познания истинности данного предмета еще достаточно для научного знания, ибо не все истинное необходимо. Потому-то истинное может быть содержанием и мнением.
Начала, или принципы, как называет их Аристотель — это отправные пункты, с которых начинается всякое знание, оно представляет собой непрерывную цепь взаимно обусловленных и логически оправданных положений.
Принципы разума черпают свое происхождение в предметах восприятия, ибо разум, по Аристотелю, приходит к познанию сущности вещей лишь с помощью опыта.